Уроки холодной войны в мирном небе ГДР Автор: admin 23.12.2020 г.

Воспоминания о службе в период «холодной войны» (1960-1967 годы)
начальника войск ПВО Группы советских войск в Германии генерала Левченко П.Г.(25.06.1917 г.р.) 

В статье изложены воспоминания, субъективная оценка автора и его видение событий, происходящих в те годы.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемые для прочтения Воспоминания о службе в период «холодной войны» (1960 — 1967 годы) начальника войск ПВО Группы советских войск в Германии (ГСВГ) генерала – лейтенанта артиллерии Левченко Петра Гавриловича, в дальнейшем (1969-1981 годы) генерал-полковника артиллерии, начальника войск противовоздушной обороны Сухопутных войск Вооруженных Сил СССР будут интересны для читателей, поскольку они информативны и излагаются непосредственным участником исторических событий того периода. Его оценка событий передает дух времени, всю сложность, противоречивость и неоднозначность принимаемых решений по охране и обороне передовых рубежей территории государств – участников Варшавского Договора в воздушном пространстве ГДР.

В воспоминаниях достаточно много информации о принимаемых в послевоенный период решениях по действиям авиации и войск ПВО ГСВГ (Карта базирования частей радиотехнических войск ПВО ГСВГ см. ниже) выдающимися военачальниками Великой Отечественной войны (1941-1945 годов) маршалами Советского Союза Жуковым Г.К., Коневым И.С., Малиновским Р.Я., Гречко А.А., генералами армии Якубовским И.И. и Кошевым П.К.

Возможно, что для читателей Портала будет интересна часть воспоминаний, в которой рассказывается о службе в ГСВГ командующего ВВС Группы войск генерал-лейтенанта Пстыго И.И. и заместителя командующего ВВС ГСВГ генерал-майора авиации Модяева И.Ф., в дальнейшем (1978 – 1987 годы) генерал-полковника авиации, заместителя начальника Главного штаба ВВС —начальника Управления Межведомственной комиссии ЕС УВД СССР.

Для понимания описываемых событий, для непосвященных глубоко в тему читателей следует сказать несколько слов об упоминаемых в воспоминаниях воздушных коридорах, Берлинской контрольной зоне и Берлинском центре воздушной безопасности (БЦВБ).

БЦВБ был создан странами – союзниками антигитлеровской коалиции в 1945 году и координировал воздушное движение в Берлин и из него. Этот центр отвечал за безопасность полетов в трех воздушных коридорах, установленных в 1946 году, а также в Берлинской контрольной зоне (Схему см. здесь ссылка 2). Эта зона включала воздушное пространство в радиусе 20 миль (32 км) от столба, расположенного в подвале здания Союзного Контрольного Управления в Западном Берлине, где располагался БЦВБ. Каждый из трех коридоров имел ширину 20 миль (32 км) и соединял Берлин с западными оккупационными зонами Германии. Три коридора обычно были открыты без ограничений полетов для транспортной авиации четырех государств: Великобритании, США, Франции и СССР. Другие страны, желающие использовать воздушные коридоры, должны были сначала запросить и получить разрешение от БЦВБ. Заявки на использование воздушного пространства южного коридора обрабатывались сектором США, в центральном коридоре – французским сектором, в северном коридоре — сектором Великобритании. Затем запросы передавались в сектор СССР для согласования с советскими властями противовоздушной обороны и на них ставилась печать одним из трех способов: разрешение выдано, безопасность полета гарантирована; разрешение предоставлено, безопасность полета не гарантируется; или в разрешении отказано. В таком составе БЦВБ функционировал до конца 1991 года.

Необходимо отметить, что структура воздушного пространства ГДР была на тот период очень сложной, что было предопределено большим количеством аэродромов и полигонов ВВС и войск ПВО ГСВГ, ННА ГДР, а также гражданских аэропортов. Учитывая это обстоятельство, планирование и координирование полетов, а также иной, неавиационной деятельности, в последующие годы осуществлялось специально созданным Главным объединенным центром УВД ГДР с участием представителей ГСВГ, ННА ГДР и ГА, во взаимодействии с БЦВБ.

Приглашаю к прочтению. Это интересно.

Кандидат технических наук Барановский А.М.

—————————

После завершения учебы в академии Генерального штаба меня вызвали в Главное управление кадров и объявили, что решением Министра Обороны СССР я назначен помощником главнокомандующего Группы советских войск в Германии (ГСВГ) по ПВО — начальником ПВО ГСВГ.
11 августа I960 года я убыл из Москвы в ГСВГ.

В Вюнсдорф мы прибыли 13-го августа утром. В Управлении кадров нас поставили в известность, что главнокомандующий войсками ГСВГ генерал армии Якубовский И.И. и весь штаб находятся в поле на учении. В район учения я прибыл вместе с начальником управления кадров Группы войск генералом Макаровым А.А. Было обеденное время, поэтому нам пришлось подождать Главкома у его палатки.

С появлением генерала Якубовского И.И. и члена Военного Совета генерала Васягина С.П. я подошел к ним и представился. Затем генерал Якубовский И.И. пригласил к себе в палатку меня и генерал-майора Бурлак Ф.Е. и приказал ему сдать, а мне принять должность начальника войск ПВО Группы после учений.

Детальное изучение группировки войск ПВО и истребительной авиации позволили сделать вывод, что некоторые вопросы организации ПВО в Группе войск нуждаются в пересмотре в целях приведения их в соответствии с группировкой ВВС НАТО в Европе, а главное — некоторые направления нуждались в усилении дежурными силами и средствами ПВО.
С прибытием в Вюнсдорф началась напряженная работа по разработке основных направлений совершенствования системы ПВО Группы войск на ближайшие 5-6 лет и по результатам подготовлен доклад в Москву с указанием на слабые места в группировке войск ПВО Группы войск.
После отъезда генерала Бурлака Ф.Ё. мы вместе с начальниками отделов основательно засели над выполнением указаний генерала Якубовского И.И. по совершенствованию системы ПВО Группы войск и доклада на Военный Совет. При этом мы отчетливо давали себе отчет в том, что наши предложения должны быть конкретными, а главное — реальными, тем более, что такой доклад на Военный Совет ставится впервые. Для наглядности мы разработали карту группировки сил и средств ПВО с учетом наших предложений. Детально отработали вопрос об управлении дежурными средствами ПВО с совмещенного Главного Командного пункта ВВС и ПВО на базе КП ВВС и КП ПВО Начальника войск ПВО.

Одновременно предлагалось проводить один — два раза в месяц тренировки всех сил и средств ПВО по отражению воздушного противника во взаимодействии с ВВС и ПВО ННА ГДР, ЧССР и ПНР.
На одном из очередных заседаний Военного Совета все предлагаемые нами мероприятия по улучшению системы ПВО Группы войск были утверждены.
Таким образом, в решение основных проблемных вопросов по ПВО были включены общевойсковые командиры, а в этом мы видели залог успеха, т.к. без их непосредственного руководства мы, работники ПВО, не смогли бы решить задачи, вытекавшие из Решения Военного Совета Группы войск.
Вспоминается такой случай, что когда нам вскоре пришлось выбирать места для расположения новых частей ПВО, то ни один командующий и командир не чинили нам никаких препятствий, с большим пониманием они отнеслись к этому вопросу. В то время командирами соединений были генералы Огарков Н.В. (ныне Маршал Советского Союза), Говоров В.Л. (ныне Генерал армии), Мерецков В.К. (ныне генерал-полковник).

Однако, пока мы занимались совершенствованием системы ПВО Группы войск, самолеты Западных стран, как бы проверяя нашу боевую готовность, периодически продолжали нарушать воздушные границы ГДР. Самолетами-нарушителями воздушного пространства ГДР чаще всего были спортивные и учебно-тренировочные.

Большинство нарушений воздушного пространства ГДР были незначительными, поэтому пресечь такие мелкие нарушения дежурными силами ПВО дело было очень трудным.  В этих целях был разработан ряд мероприятий, которые были утверждены Главкомом Якубовским И.И. и начались осуществляться на практике.

Дежурные наземные средства ПВО применили новую тактику действий при борьбе с самолетами-нарушителями Западных государств. И это принесло свои результаты. Однажды учебно-тренировочный самолет Т-39, совершая полет вдоль юго-западной границы ГДР, нарушил воздушное пространство ГДР и был сбит огнем дежурного зенитного подразделения. О случившемся я доложил генералу Якубовскому И.И. Он одобрил действия дежурных средств ПВО и приказал подготовить об этом доклад в Москву. Министр обороны Маршал Советского Союза Малиновский Р.Я. также одобрил смелые действия войск ПВО Группы и просил заявить протест западным государствам через Берлинский центр воздушной безопасности, что и было нами сделано.

Здесь уместно будет напомнить, что, как стало известно из воспоминаний Маршала Советского Союза Жукова Г.К., западные государства сразу же после победы над фашистской Германией еще в 1945 году добивались от Советского Союза, чтобы самолеты США, Англии и Франции совершали полеты в Западный Берлин через всю территорию ГДР в удобном для них месте.

Американская авиация всюду летала и летает без всяких ограничений, — заявлял тогда Командующий стратегической авиацией США генерал К.Спаатс.

Через Советскую зону Ваша авиация летать без ограничений не будет. Будете летать только в установленных воздушных коридорах, — отвечал ему Маршал Советского Союза Жуков Г.К.

Через некоторое время нам из Западной прессы стало известно, что президент США запретил своим боевым самолетам, находящимся в Европе, залетать в 25 км зону вдоль всей границы с ГДР. Решение президента США четко было показано на рабочей карте их представителя в БЦВБ.
Эта была наша первая крупная победа в борьбе с самолетами-нарушителями западных государств воздушного пространства ГДР. Они начали считаться с тем, что на территории ГДР создана хорошо действующая система ПВО, бдительно несущая боевое дежурство.

После сбитого самолета-нарушителя Т-39 Главком Якубовский И.И стал оказывать войскам ПВО еще большую помощь.

Всем общевойсковым командующим и командирам было приказано образцово оборудовать стационарные и подвижные командные пункты.
Создание подвижных КП ПВО является еще одним шагом в дальнейшем совершенствовании системы ПВО нашей Группы войск, а без надежной ПВО войск в современных условиях мы не можем рассчитывать на успешные боевые действия.

В Группе войск тренировки наземных средств ПВО и истребительной авиации теперь стали проводиться регулярно один — два раза в месяц.
Все это дало нам возможность добиться взаимного понимания между КП ПВО и КП ВВС во всех звеньях.
Организовывались также учения по отработке специальных вопросов, как, например, взаимодействие в одной зоне.

Мне хотелось бы высказать свое мнение о командующем ВВС Группы войск генерал-лейтенанте Пстыго И.И.

Сошлюсь на один пример, при совмещении КП ПВО и КП ВВС почти всегда возникает вопрос, кто же является старшим на этом КП, У нас и Иваном Ивановичем Пстыго никогда не возникал такой вопрос. Взаимное уважение, взаимная согласованность, деловитость, уважение к возрасту и воинскому званию — вот чем мы руководствовались в своей работе. Мы с Иван Ивановичем Пстыго проработали более семи лет на одном командном пункте, и никогда между нами не возникало никаких противоречий.
Первая половина 1961 года прошла в напряженной обстановке. Мы проводили почти непрерывно тренировки сил и средств ПВО как внутри Группы войск, так и с взаимодействующими странами-участниками Варшавского договора.

В группу войск начали прибывать части с новым вооружением на замену старого. Поэтому наряду с совершенствованием системы ПВО ГДР, нам приходилось проводить огромную работу по приему и размещению частей с новой техникой и вооружением. А это, как известно, связано с большими затратами средств на строительство новых позиций и укрытий для техники, организации связи и управления. Вся работа ложилась на плечи немногочисленного коллектива нашего управления ПВО. И мы выдержали и эту нагрузку, не считаясь ни со временем, ни со своим здоровьем.
По мере замены старой на новую технику планировались и проводились под руководством Главкома учения по противовоздушной обороне с целью определения ее эффективности. Результаты учений тщательно анализировались, производились детальные разборы лично Главнокомандующим Группы войск.

В период проведения учений по ПВО интенсивность полетов самолетов на территории ГДР значительно увеличивалась. Западные государства начали заявлять нам через Берлинский Центр воздушной безопасности протесты, что такие полеты на территории ГДР затрудняют полеты их самолетов в Западный Берлин.

В ответ на такие заявления западных государств решением командования Группы войск мы начали ставить в известность представителей Западных государств в БЦВБ о времени проведения на территории ГДР учений ВВС и ПВО с нашими просьбами о сокращении полетов их самолетов по воздушным коридорам ГДР.

В конце июля месяца 1961 года мы с женой уехали на отдых в санаторий Группы войск Бадельстер.

9 августа примерно в 20.00 вечера в Бадельстер позвонил мне генерал Онайко А.А, и передал указания Главкома, что завтра, 10 августа, в Группу войск прибывает Маршал Советского Союза Конев И.С. и что мне нужно быть в 10.00 в приемной генерала Якубовского И.И. и быть в готовности к докладу о состоянии противовоздушной обороны Группы войск.
Маршал Советского Союза Конев И.С. объявил нам решение ЦК КПСС и Совета Министров СССР о назначении его на должность Главнокомандующего ГСВГ, генерала Якубовского И.И. — Первым заместителем, генерала Велик П.А, — заместителем Главкома.
Доклад мой прошел в целом нормально. Маршал Конев И.С. часто прерывал и спрашивал в порядке уяснения некоторые вопросы. Он, в частности, интересовался, какая обстановка в воздушных коридорах и в Берлинской контрольной зоне. Я доложил ему установившийся порядок полетов самолетов Западных государств в воздушных коридорах. При нарушении режимов полетов самолетов в воздушных коридорах дежурные средства ПВО вынуждают такие самолеты занять свой курс или высоту полета. Были доложены Маршалу Коневу И.С. порядок взаимодействия сил и средств ПВО Группы с ВВС и ПВО ННА, ЧНА и ПНР.

Маршал Конев И.С, спросил присутствовавшего здесь же генерала Пстыго И.И.:  — А наши самолеты совершают полеты по воздушным коридорам ГДР?

Нет. Это может привести к нарушению безопасности полетов самолетов Западных государств по этим коридорам. Согласно Потсдамским соглашениям мы несем ответственность за безопасность полета их самолетов в воздушных коридорах, — ответил Пстыго И.И.

Вы, товарищ Пстыго, больше беспокоитесь о безопасности полетов самолетов Западных государств по воздушным коридорам, чем о нашем престиже, — заметил Маршал Конев И.С.

В конце моего доклада был внесен на его рассмотрение ряд предложений по усовершенствованию системы ПВО Группы.

Выйдя из кабинета Главкома, мы с Пстыго И.И. еще раз обсудили замечания Конева И.С. и решили встретиться с ним после обеда в Штабе ВВС Группы войск. Однако этого сделать нам не удалось. Ровно в 16.00 последовал звонок прибыть мне и Пстыго И.И. к Коневу И.С. Он нам поставил задачу разработать график полета наших транспортных самолетов по воздушным коридорам с задачей установления регулярного воздушного сообщения с Норой и Магдебургом для перевозки военнослужащих и их семей туда и обратно. Заявки на полеты этих самолетов подавать ежедневно, но и передавать представителям западных государств в БЦВБ. Это мероприятие согласовано с Москвой. Ваш первый доклад о плане полетов наших транспортных самолетов, по указанным маршрутам, завтра в 16.00, — сказал нам Конев И.С.

Возражать в этих случаях было напрасно, да и не принято у военных, поэтому после выхода из кабинета Конева И.С. мы с Пстыго И.И. вновь обменялись несколькими фразами и разъехались по рабочим местам, чтобы поставить задачи своим подчиненным.

На следующий день нам стало известно, что в западный Берлин прибыл американский генерал Клей, который на аэродроме заявил: Главной моей задачей является обеспечение беспрепятственного сообщения на суше и по воздуху с Берлином. Три оккупационные державы никогда не допустят, чтобы за ними оспаривали право на доступ в Берлин.
Далее Клей хвастался, что американские истребители-бомбардировщики, находящиеся, в Западной Германии, могут через пять минут после объявления тревоги быть в полной боевой готовности, если со стороны Советского Союза или советской зоны будет нарушено coобщение по трем воздушным коридорам с Западным Берлином.

Из американских источников было получено также сообщение, что по непосредственному указанию из Вашингтона было значительно увеличено количество обычного оружия и боеприпасов, прежде всего для расположенных в Западной Германии истребителей-бомбардировщиков. Это усиление сопровождалось усилением оснащения атомным оружием американских бомбардировщиков, расположенных в Великобритании и Испании.

11 августа в 16.00 мы с Пстыго И.И. представили Коневу И.С, график полетов наших самолетов в Нору и в Магдебург и обратно. После нескольких  вопросов, Маршал Конев И.С. сказал нам: — Действуйте!

Во время наших полетов транспортных самолетов Вам, товарищ Пстыго и Левченко, находиться на командном пункте и непрерывно информировать меня об обстановке.

После совершения первых же полетов нашей транспортной авиации западные средства массовой информации подняли страшную шумиху о том, что русские начали провокации в воздушных коридорах. В Берлинском центре воздушной безопасности наш представитель едва успевал принимать протесты о нарушении в Советской зоне безопасности полетов самолетов западных государств.

В протестах выдвигались требования западных государств, что если не будут прекращены провокационные полеты, как они называли полеты нашей транспортной авиации по западному и юго-западному воздушным коридорах, то западные страны вынуждены будут сопровождать свои самолеты истребительно-бомбардировочной авиацией.

Обо всем этом мы доложили Маршалу Коневу И.С. После некоторого раздумия он приказал подготовить ответ представителям западных государств в БЦВБ следующего содержания: «… Командование Группы Советских войск в Германии вынуждено напомнить западным странам, что согласно достигнутым соглашениям на Потсдамском Совещании Глав правительств Советского Союза, США, Англии и Франции полеты боевых самолетов в воздушных коридорах в Берлин запрещены. В случае появления этих боевых самолетов в Воздушных коридорах ГДР они будут считаться как самолеты-нарушители воздушного пространства ГДР со всеми вытекающими последствиями, ответственность за которые будет возложена на Западные государства …».

На командном пункте ВВС и ПВО началось боевое дежурство полными боевыми расчетами.

После получения нашего ответа, представители Западных стран в БЦВБ направили на наш КП ВВС и ПВО еще несколько протестов, ссылаясь на то, что за безопасность полетов самолетов в воздушных коридорах в Берлин и обратно несет Советская зона.

Наши ответы на последующие протесты западных стран по своему содержанию были аналогичными, что и на их первый протест. Западные средства массовой информации лили грязь на командование Советской зоны и особенно на командования ВВС и ПВО.

В ночь на 13 августа решением Правительства ГДР были закрыты границы с Западным Берлином и Западной Германией вообще. Американские войска в провокационных целях выставили вдоль границы западного Берлина танки М-60. В ответ на провокационные действия американских войск командование Группы Советских войск в Германии на удалении 30-50 м от американских танков выставило свои танки в полном боевом снаряжении. Такая нервная «игра» длилась несколько дней. Танки молчали, ни одного движения не было. Потом эту сцену журналисты назвали танковой тишиной. Первыми задний ход сделали американские танки, после чего были отведены и наши танки.

13 августа 1962 года было полностью завершено строительство в Берлине стены вдоль всей границы с Западным Берлином.

В это время нервничал и президент США Д. Кеннеди. Он неоднократно выступал с угрозой в адрес Советского Союза и ГДР. На эти угрозы убедительно и своевременно дал ответ Вальтер Ульбрихт. Вот что он сказал тогда: «Некоторые люди говорят о «Стене». Они имеют тем самым в виду наш антифашистский защитный вал, с помощью которого мы локализовали болото фронтового города Западный Берлин. Надо выяснить, о чем собственно идет речь. Каждое государство обеспечивает безопасность своих границ. Речь идет вовсе не о стене. Речь идет о том, что Германская Демократическая Республика является суверенным государством, имеет совершенно нормальные государственные границы с ФРГ, государственные границы с Западным Берлином. Каждое государство обеспечивает безопасность своих государственных границ. Переходя границы, нужно предъявлять паспорт, иметь визу и т.д. и т.п. Так дело обстоит в США, в Великобритании и во Франции. Мы укрепляем нашу государственную границу, так как мы считаем это необходимым. И от политического положения зависит, как мы организуем контроль на государственной границе … Это зависит от того, в какой степени свертывается проводимая в Западном Берлине политика фронтового города, политика холодной войны и реванша, милитаризма и империализма в Западной Германии …»

Так была охарактеризована обстановка, сложившаяся в Берлине.

После нескольких провокационных вылазок в Берлине и на автостраде Мариенборн — Западный Берлин со стороны США, а также демонстрации силы со стороны их союзников западные средства массовой информации и их представители в БЦВБ несколько снизили поднятую шумиху вокруг Берлинского вопроса, наземных и воздушных коммуникаций к Западному Берлину. Но Маршал Конев И.С. любил доводить дело до логического конца. Так он поступил и с установлением воздушных границ между Западным и Восточным Берлином. Он приказал нам с Пстыго И.И. разработать предложения, которые бы исключили перелет вертолетов из Западного в Восточный Берлин.

Нужно прямо сказать, что эта задача для нас была не из легких. Но все же такие предложения были разработаны. Для ведения разведки за полетами вертолетов было предложено выставить вдоль всей границы с Западным Берлином посты визуального наблюдения, сведя их во взводы и роты.
Для борьбы с вертолетами-нарушителями воздушных границ Восточного Берлина были развернуты вдоль границы зенитные средства, а на ближайших аэродромам установили боевое дежурство истребителей-бомбардировщиков МИГ-17.
В основу борьбы с вертолетами-нарушителями воздушных границ Восточного Берлина была положена тактика «выжимания» их истребителями и зенитными средствами из воздушного пространства Восточного в Западный Берлин.

Для управления всеми средствами ПВО при борьбе с вертолетами-нарушителями западных государств в Восточном Берлине был организован вспомогательный пункт управления ПВО и установлены прямые линии связи с подразделениями ПВО и аэродромом истребителей-бомбардировщиков МИГ-17.

Наши предложения были утверждены Маршалом Коневым И.С. и согласованы с командованием ВВС и ПВО ННА ГДР. После этого мы начали их осуществлять на практике.

В качестве первого шага мы сделали заявление представителям западных государств в БЦВБ о том, что отныне вертолетам Западной Берлина запрещается перелет в Восточный Берлин, т.к. согласно Потсдамским соглашениям в Берлинской контрольной зоне разрешены полеты только военно-транспортным и транспортным самолетам. В случае вторжения вертолетов Западного Берлина в воздушное пространство Восточного Берлина они нами будут рассматриваться как нарушители со всеми вытекающими отсюда последствиями.

На следующий день средства массовой информации на Западе вновь подняли шумиху вокруг этого вопроса. Они обвинили командование Советской зоны в нечеловеческом отношении к населению Западного Берлина, что запрещение полетов вертолетов в Восточный Берлин является незаконным действием, так как за Берлин в целом несут ответственность все четыре государстве, а не один Советский Союз.

Представитель США в БЦВБ заявил нашему представителю, что их вертолеты как летали, так и будут летать во всей Берлинской Контрольной Зоне. За ним последовали заявления и других Западных стран в таком же духе.

Спустя два дня действительно американский вертолет нарушил воздушное пространство Восточного Берлина. В район нарушения был подведен наш истребитель-бомбардировщик МиГ-17 и соответствующим маневром буквально вытеснил американский вертолет за пределы Восточного Берлина. Мы с генералом Пстыго И.И. в это время находились на вспомогательном КП ПВО в Карлхорсте и сами наблюдали за действиями нашего истребителя по американскому вертолету. С первого захода истребителя вертолет был прижат к крышам домов, а на втором заходе американский вертолет вынужден был покинуть воздушное пространство Восточного Берлина.

Вскоре через БЦВБ нам был заявлен протест американским представителем. Вот его содержание: «Американский вертолет сегодня совершал учебный полет и в 11.00 часов неоднократно подвергался нападению истребителя Советской зоны, чем самым угрожал безопасности полета вертолета. Такие действия истребителя Советской зоны, являются грубым нарушением четырехстороннего соглашения по воздушным коридорам. Вся ответственность за возможные нежелательные последствия ложится на Советскую Зону».

Содержание этого протеста мы доложили Главкому Коневу И.С., который приказал дать ответ, что никакого четырехстороннего соглашения о полетах вертолетов в воздушных коридорах нет. Американский представитель отклонил заявление нашего представителя, указав при этом, что американские вертолеты и впредь будут летать во всей Берлинской Контрольной Зоне. После этого 2-3 дня не было перелетов вертолетов с Западного в Восточный Берлин.

Мы с генералом Пстыго И.И. говорили между собой, что западные страны, очевидно, готовят новую провокацию в Берлине. Так и случилось. Одновременно со взрывом стены в районе Фридрих-штрассе они запустили в Восточный Берлин сразу четыре вертолета. Для пресечения нарушения воздушного пространства Восточного Берлина мы были вынуждены еще до подхода вертолетов к границе организовать патрулирование в воздухе наших истребителей над Восточным Берлином. Вертолеты Западных государств так и не решились пересечь границу Восточного Берлина.
Маршал Конев И.С. после моего доклада сказал:
— Смотрите там, без меня не начинайте войну в Берлине.
Так продолжалось несколько месяцев. Затем количество нарушений вертолетами из Западного в Восточный Берлин началось уменьшаться и к ноябрю месяцу они были прекращены. Лишь во время празднования Великой Октябрьской Социалистической революции в ГДР мы наблюдали как американский вертолет совершал полеты вдоль границы с Восточным Берлином на высоте около 500 м.

Так Западные государства вынуждены были признать наличие и воздушных границ Восточного с Западным Берлином.
18 марта 1962 года мы проводили Маршала Конева И.С. на аэродроме Шперенберг в Москву.

Главнокомандующим Группой Советских войск в Германии вновь был назначен генерал Якубовский И.И., а его Первым Заместителем – генерал Белик П.А.

В июле месяце мы с женой поехали в Крым на отдых в санаторий «Жемчужина». Во время отдыха я несколько окреп и стал значительно лучше себя чувствовать. После отдыха и короткого пребывания в Москве мы возвратились в Вюнсдорф и я сразу же включился в учение, которое проводил генерал Якубовский И.И.

На учении присутствовали представители Москвы, поэтому с моим появлением Главком мне сказал: — Немедленно включайтесь в учение. Завтра утром Ваш доклад по созданной обстановке.

Началась усиленная подготовка к докладу. В этот период на железной дороге в районе Лейпцига произошло происшествие, в результате которого было потеряно несколько зенитных установок. На расследование этого происшествия был направлен генерал Онайко А.А. Виновником этого происшествия оказался немецкий железнодорожник, который халатно отнесся к замеру нулевых габаритов погруженной техники на железнодорожные платформы.

Примерно в это же время в одной из частей, куда выезжал на расследование Главком Якубовский И.И., вместе со мной, произошел несанкционированный пуск зенитной ракеты. Все это произошло буквально за каких-то 3-4 дня.

Bo-второй половине года западные государства спровоцировали инцидент в западном воздушном коридоре. Под видом заявочных полетов военно-транспортных самолетов они осуществили полет двух западногерманских самолетов Ф-86 и посадили их на аэродром в Западном Берлине. Радиолокационные средства Группы наблюдали за их полетом. К сожалению, размеры отметок от них на экранах радиолокационных станций не позволили при пересечении этими самолетами воздушных, границ ГДР сразу определить, что это истребители-бомбардировщики, а не военно-транспортные самолеты. Позже это было установлено.
Были подняты Дежурные истребители, которые перехватили самолеты Западной Германии. Они получили команду на их уничтожение, но летчики доложили нам, что самолеты-нарушители резко снизили высоту полета. В случае открытия огня нашими истребителями были бы неизбежны человеческие жертвы на территории Западного Берлина. После этого была выдана команда истребителям организовать блокаду аэродрома посадки самолетов Ф-86. По линии БЦВБ был заявлен решительный протест и сделано предупреждение, что в случае взлета самолетов-нарушителей они будут уничтожены на территории ГДР, включая и воздушные коридоры. Одновременно представителям западных стран в БЦВБ высказано требование, чтобы при открытии заявок на плановые полеты самолетов по воздушным коридорам ГДР в Западный Берлин указывались тип самолета время и высоту пересечения государственной границы, в противном случае их безопасность полета не будет обеспечена.

В дальнейшем истребители-бомбардировщики ФРГ Ф-86 были демонтированы и с разрешения командования Группы войск возвращены в Западную Германию по Наземным коммуникациям.

Для расследования этого, случая из Москвы прибыла комиссия, возглавляемая генерал-лейтенантом авиации Башиловым. О своей работе она доложила генералу Якубовскому И.И. Основной причиной во всем этом комиссия усмотрела запаздывание радиотехническими частями с выдачей на оповещение об этих самолетах как нарушителях воздушного пространства ГДР. По этому поводу состоялся приказ Министра обороны. Виновники были наказаны. Среди них оказался и я.

Требованиями этого приказа я воспользовался. В радиотехнических частях был заменен почти весь парк радиолокационных станций, была проведена частичная их реорганизация. В Группу войск начали поступать автоматизированные системы управления войсками ПВО. Не было бы этого приказа, мы бы долго ждали решения всех этих вопросов Москвой, Правильно гласит русская пословица: «Нет худа без добра …»
Вместе с проведением частичной реорганизации радиотехнической разведки мы одновременно переместили ряд радиолокационных постов на более выгодные позиции  с точки зрения видимости низколетящих воздушных целей. В боевое дежурство включили ряд постов ВВС и ПВО ННА ГДР. Были улучшены также средства связи во всех звеньях управления частями и подразделениями ПВО.

В сентябре месяце 1962 г. произошел еще один неприятный случай. Польский гражданин на спортивном самолете вместе со своей семьей перелетел границу с ГДР и на высоте 50-100 м залетел в Западный Берлин и осуществил посадку на аэродроме Тельтов. Вечером посадку его самолета передавали по западному телевидению с добавлением диктора: «В это время Коммунистическое ПВО крепко, крепко спало …»

Снова началось расследование. Из Москвы вновь прибыла комиссия во главе с генерал-полковником авиации Подгорным И.Д. Комиссией было подтверждено, что польский самолет осуществлял перелет в Берлин на предельно-малой высоте – 50-100 м.

Все это вывело из равновесия Главкома Якубовского И.И., который приказал рассмотреть на очередном заседании Военного Совета Группы войск вопрос о противовоздушной обороне с моим докладом. В результате работы московской комиссии и наших предложений было принято решение снизить высоту радиолокационного поля на восточной границе ГДР с Польшей до высоты 100 м за счет дополнительного развертывания радиотехнических постов Группы и ВВС и ПВО ННА ГДР.
Мы произвели расчет, сколько требовалось дополнительно развернуть радиолокационных постов и представили доклад в Москву. Нам предложили изыскать дополнительную численность, что и было сделано.
Мы получили разрешение Москвы дополнительно сформировать несколько радиолокационных рот и развернуть их на востоке ГДР.
Одновременно ВВС и ПВО ННА ГДР сделало некоторую перегруппировку своих постов. Таким образом, на восточной границе ГДР было создано радиолокационное поле с высоты 100 м и выше. Определены также границы ответственности между ПВО Группы войск и ВВС и ПВО ННА ГДР.
Произведенное усиление радиолокационного поля на Западе и на Востоке ГДР вскоре дало свои результаты. Так в октябре месяце 1962 года был обнаружен на малой высоте и посажен на аэродром Альтенбург один спортивный самолет с английским авиационным коммерсантом на борту.

Осенью 1962 года произошел и другой любопытный и вместе с тем чуть не закончившийся трагическим исходом случай с чехословацким транспортным самолетом Ил-18, совершавшим обычный плановый полет по маршруту Копенгаген-Прага.

Погода на юге ГДР была холодной, почти сплошная облачность с мощными грозовыми зарядами. В этой обстановке летчики решили обойти слева кучевую облачность и нарушили своим самолетом государственную границу ГДР. Но об этом стало нам известно потом.
Вначале он был признан как самолет-нарушитель западных стран. Поднятые дежурные истребители перехватили его. Об этом я доложил генералу Якубовскому М.И., который тут же приказал: — Сжечь самолет-нарушитель.

В это же время летчики наших истребителей опознали самолет Ил-18 с чехословацкими опознавательными знаками и доложили на командный пункт своей части. Одновременно командир части получил с нашего командного пункта команду на уничтожение самолета-нарушителя. Я немедленно доложил Якубовскому И.И., что это самолет ЧССР»
Он тяжело вздохнул и сказал: — Хорошо, что не сбили самолет.

Так были предотвращены ни в чем не повинные человеческие жертвы пассажирского самолета Ил-18, на борту которого находилось не менее 100 человек.

Осенью 1964 года Группа войск подвергалась всесторонней итоговой проверке, в которой принимали участке почти все заместители Министра обороны во главе с Маршалом Советского Союза Гречко А.А. На заключительном этапе проверки было проведено на Магдебургском полигоне тактическое учение с несколькими соединениями, с ВВС Группы войск, вывели на полигон второе положение ГКП ВВС и ПВО с тем, чтобы там на месте анализировать реальную воздушную обстановку. На командном пункте находился Заместитель Командующего ВВС ГСВГ генерал-майор авиации Модяев И.Ф.

В один из солнечных дней, когда почти все руководство Министерства обороны находилось на высоте «Кружка» на Магдебургском полигоне, генерал Модяев И.Ф. доложил нам, что боевой самолет западных государств пересек государственную границу ГДР и летит курсом на магдебургский полигон, наши истребители выводятся к самолету-нарушителю и ждут команды. Тут же Модяев И.Ф. доложил, что летчики докладывают, что самолет-нарушитель с опознавательными знаками США РБ-66 (фото самолета см. здесь ссылка 3)

Мною была подана команда — вынудить самолет к посадке, при его отказе следовать на посадку открыть предупредительный огонь. Модяев И.Ф. доложил, что после предупредительного огня самолет-нарушитель отказывается следовать на посадку, после этого ему было приказано уничтожить самолет-нарушитель.

В это время самолет США уже был над Магдебургским полигоном, и мы все наблюдали, как наши истребители, пустили по нему одну ракету «воздух-воздух», самолет-нарушитель сделал левый крен и начал падать на землю. Из самолета летчики катапультировались и приземлились в районе Гарделегена.

В район падения самолета-нарушителя на вертолете вылетел генерал Модяев И.Ф. с группой офицеров. Примерно через полтора часа Модяев И.Ф. возвратился и доложил всем присутствовавшим на высоте «Кружка», что самолет-нарушитель является боевым разведывательным самолетом РБ-66 США. Для подтверждения этого он взял с собой бортовой журнал самолета, на котором по-английски было написано большими буквами «RB-66». Летчики самолета подобраны и отправлены в госпиталь Стендаль.
После Модяева И.Ф., приземлился на вертолете генерал армии Якубовский И.И.. Он заслушал доклад генерала Модяева И.Ф. и спросил меня:
Все ли сделано по закону? Да, — ответил я Главкому.

У некоторых руководящих работников возникло сомнение о правильности действий дежурных сил ПВО Группы войск по этому самолету-нарушителю. В частности, они заметили, что самолет РБ-66 сбит в центральном воздушном коридоре. Я доложил им, что согласно Потсдамским соглашениям в воздушных коридорах ГДР разрешены полеты только военно-транспортным и транспортным самолетам западных государств.
Боевым самолетам полеты в воздушных коридорах ГДР запрещены. Самолет РБ-66 является боевым самолетом-разведчиком, он пересек государственную границу ГДР с разведывательными целями, тем более что здесь на Магдебургском полигоне проходит крупное тактическое учение. Все боевые самолеты, отказывающиеся следовать на посадку на один из ближайших аэродромов, после открытия предупредительного огня, согласно существующим положениям подлежат уничтожению.

Генерал Модяев И.Ф. добавил, что все летчики — офицеры ФРГ, они отказались отвечать на поставленный им вопрос — какая цель Вашего перелета на территорию ГДР.

Заслушав доклад Модяева И.Ф., генерал Якубовский И.И. приказал мне готовить по этому случаю доклад Министру обороны. Я в свою очередь попросил его доложить предварительно находящемуся здесь
Маршалу Гречко А.А. В это время Гречко А.А. приземлялся на вертолете у высоты «Кружка».

К Маршалу Гречко А.А. направился Главком Якубовский И.И. и мы с генералом Модяевым И.Ф. Заслушав доклад Якубовского И.И., Маршал Гречко А.А. приказал доложить об этом Министру обороны, а сам вновь сел в вертолет и улетел в одно из соединений Группы войск.
Поднявшись на вышку, Якубовский И.И. позвонил в Москву. Министра обороны в кабинете не оказалось, т.к. по Московскому времени уже было 19 часов вечера. Его адъютант ответил, что через 10 -15 минут Малиновский Р.Я. будет на даче и что лучше ему позвонить прямо на загородную дачу.
Через 15 минут генерал Якубовский И.И. позвонил Министру обороны и подробно доложил ему о сбитии дежурными истребителями Группы войск боевого самолета-нарушителя воздушного пространства ГДР (обстоятельства уничтожения РБ-66 см. здесь ссылка 4). Маршал Малиновский Р.Я. одобрил такие смелые действия дежурных сил ПВО Группы войск, и попросил Главкома направить в Москву донесение с тем, чтобы уже в понедельник заявить решительный протест Западным Государствам. Донесение Министру обороны было подготовлено, и генерал Якубовский И.И. здесь же подписал его.

После доклада Министру обороны находившиеся на вышке руководящие работники Министерства обороны тоже с одобрением начали отзываться о смелых и решительных действиях наших дежурных сил ПВО. Они сами улетели в район падения самолета РБ-66, чтобы своими глазами убедиться, что это действительно был боевой самолет-разведчик США, т.е. они действовали по принципу старой восточной пословицы: «Лучше раз увидеть, чем тысячу раз услышать».

В понедельник по радио мы услышали решительный протест правительства ГДР правительству США о непрекращающихся случаях нарушения воздушного пространства ГДР, вся ответственность за последствия таких нарушений возлагалась на правительство США.
Летчиков сбитого самолета-нарушителя нам было приказано передать Западно-Германским властям, что было сделало в пограничном пункте Мариенборне. Вечером по западному телевидению  было сделано краткое сообщение (обстоятельства сбития РБ-66 по версии США см. здесь ссылка 5) и показаны фотографии пострадавших летчиков и фотографий Пстыго И.И. и моей с комментариями:

— Вот они — виновники случившейся трагедии с западногерманскими летчиками. На этом инцидент с РБ-66 был закончен.

В этом же 1964 году для всего личного состава Группы советских войск в Германии произошло радостное событие. После официального визита в ГДР к нам в Штаб Группы прибыл Председатель Президиума Верховного Совета СССР товарищ Леонид Ильич Брежнев. На встрече с ним в доме офицеров он рассказал нам о положении дел внутри страны и о международной обстановке. А затем в честь приезда Леонида Ильича Главком Якубовский И.И. дал обед, на который пригласил и нас, начальников Родов войск. Встреча с Леонидом Ильичем прошла с большим подъемом. Его беседа с нами на обеде была непринужденной, а его поведение — простое, скромное. Он завоевал сразу же глубокую симпатию к себе всех присутствующих. Меня лично удивляла его глубокая логика мышления и непринужденность в обращении с людьми. Чувствовалось, что это необыкновенно душевный человек, знавший до мелочи положение дела в нашей Великой стране и международную обстановки. Когда он уехал, у всех нас остались самые теплые воспоминания об этом большом и дорогом для всей нашей страны и вместе с тем, простым и душевным в обращении с людьми человеком. Вскоре мы узнали о состоявшемся Пленуме ЦК КПСС, где Леонид Ильич был избран Генеральным Секретарем ЦК КПСС. У всего советского народа появилась глубокая уверенность в деле установления прочного и надежного мира во всем мире и в выполнении намеченных перспектив дальнейшего развития нашей Родины. Такие руководители нашей необъятной Родины появляются на свет не каждое десятилетие. Нужно откровенно и отчетливо всем сказать, что нам повезло в жизни, что у руля нашей Великой Коммунистической Партии и Советского народа стоит верный продолжатель Великого Ленина — Леонид Ильич Брежнев. Дай бог ему вечного здоровья.

В 1965 году произошла замена в Группе Советских войск в Германии главкомов. К нам прибыл из Киева Генерал Армии Кошевой П.К, Якубовский И.И. был назначен командующим Киевского военного округа.
Мой доклад Кошевой П.К. выслушал с большим вниманием. Он, конечно, крайне удивлялся тем, что войсковые средства ПВО в Группе войск выполняли задачи Войск ПВО страны. Ему было доложено, что такой же вопрос возникал и у Маршала Конева И.С., он ставил вопрос перед Москвой о необходимости иметь на территории Группы войск специальное соединение ПВО для решения этих задач в мирное время, но Москва не согласилась с предложениями Конева И.С.

Поэтому мы вынуждены  были почти все штатные средства ПВО войск развернуть на позициях и нести боевое дежурство.
Я хотел бы сам посмотреть всю систему ПВО Группы на месте, — сказал Кошевой П.К. И если представится возможность, то и ВВС и ПВО ННА ГДР.

Главком Кошевой П.К. не стал долго ждать моего приглашения посмотреть дежурные средства ПВО непосредственно па огневых позициях и на аэродромах. Однажды поздно вечером он позвонил мне на квартиру и сказал, что завтра рано утром полетим на дежурные точки. План облета он просил доложить на вертолетной площадке.

Рано утром мы вылетели на север ГДР и оттуда, спускаясь на юг, последовательно побывали на многих дежурных точках и на аэродромах. Облет позиций продолжался четыре дня. Проверка боевой готовности дежурных средств ПВО производилась генералом Кошевым П.К. практическим путем, т.е. своевременным открытием огня зенитных средств и подъемом в воздух истребителей для перехвата воздушных целей.
В начале проверки расчеты зенитных средств терялись при открытии огня боевыми снарядами (патронами), а потом, не без моего вмешательства, начали действовать смело без всяких заминок.

На одной из дежурной позиции он приказал сделать пуск боевой ракеты. Мне стоило большого труда доказать ему, что этого делать нельзя, т.к. ракета неминуемо разорвется в воздушном пространстве ФРГ и это может привести к большому скандалу. Кошевой П.К. доказывал мне, а как же подразделение будет осуществлять боевой пуск ракеты по самолету-нарушителю? Но все же, после моих убедительных доводов, он согласился не производить пуск боевой ракеты.

На аэродромах дежурные истребители поднимались в воздух с интервалом 5-10 минут и по указанию Кошевого П.K. перехватывали друг друга.

После завершения облета дежурных точек Главком Кошевой П.К. вызвал командующих и начальников войск ПВО объединений на один из аэродромов и произвел подробный разбор состояния боевого дежурства сил и средств ПВО Группы войск. Приказал, разработать конкретный план по благоустройству огневых позиций и жилого фонда для личного |состава дежурных подразделений.

В Заключение подведения итогов своей работы Кошеной П.К. сказал:
Вам, товарищи командующие, лично один раз в месяц совершать облет своих дежурных позиций, подводить итоги и докладывать мне.
Здесь же Кошевой П.К. дал указания своему заместителю по строительству и расквартированию войск генералу Купцову Б.И. выделить необходимые денежные средства на благоустройство дежурных точек ПВО.
С этого времени началась большая работа в Группе войск по созданию нормальных условий для личного состава дежурных средств ПВО. Для Управления ПВО Группы и лично для меня это была огромная помощь в деле повышения качества несения боевого дежурства силами и средствами ПВО Группы войск.

На всех учениях генерал Кошевой П.К. пытался также уяснить, правильно ли понимают свои задачи начальники Родов войск Группы войск. Он часто до поздней ночи беседовал с каждым из нас за стаканом чая.
Я, например, всегда докладывал ему, что авиационная группировка США и их союзников по НАТО очень сильная. Поэтому от успешного выполнения силами и средствами ПВО Группы во взаимодействии с ВВС и ПВО ННА ГДР будет зависеть успех действий наших войск.

При таком докладе генерал Кошевой П.К. спрашивал меня:
А Вы считаете, что авиация противника может сорвать выполнение войсками Группы своих задач?

Да, может! — отвечал я ему. Поэтому нужно непрерывно усиливать систему ПВО Группы войск, особенно новыми средствами борьбы с воздушным противником.

Вас же повесят за это, — говорил мне Кошевой П.К.
От этого авиационная группировка противника не станет слабее отвечал я Главкому. Нужно заменить старые зенитные комплексы на новые. Просить Москву выделить специальные средства для прикрытия аэродромов и т.д.
Кошевой П.К. тут же приказывал мне подготовить необходимые просьбы в Москву. Я их исполнял немедленно.

В октябре 1966 года на территории ГДР в районе Эрфурта состоялось совместное учение Стран Варшавского Договора Советской армии, ННА ГДР, ЧНА, ПНР под условным наименованием «Октябрьский Штурм». Всеми нами была проведена большая работа по подготовке к этим учениям.
Каждый начальник Родов войск должен показать действия своих войск, — потребовал от нас Кошевой П.К.

На этом учении присутствовали все Министры обороны СВД. На учении присутствовали все начальники родов войск Советской армии, в т.ч., и начальник войск ПВО Сухопутных войск генерал-полковник артиллерии Привалов В.Г.

Мы в управлении ПВО много поработали, чтобы на этом учении создать поучительную обстановку для показа боевых действий средств ПВО. Имитация стрельбы проводилась зенитно-пулеметными батареями вооруженными 14,5 мм счетверенными установками.

В ходе учения при появлении авиации «противника» внимание всех присутствовавших на смотровой трибуне привлекала шквальная стрельба холостыми патронами зенитно-пулеметных батарей. Огонь этих батарей согласовывался с действиями авиации «противника».
Такие действия зенитных средств, очевидно, понравились всему руководящему составу Стран Варшавского Договора. В конце первого дня учений меня вызвал генерал Кошевой П.К. и сказал:
Было бы хорошо дополнительно привлечь на учения еще несколько зенитно-пулеметных батарей из состава войск объединения генерала Ивановского Е.Ф.

Ночью мы подняли по тревоге еще несколько зенитно-пулеметных батарей и расположили их в полосе действия наших войск. Так что утром с возобновлением учений стрельбу зенитных средств имитировало значительно больше батарей, чем в первый день учения.
Правда, командующий генерал Ивановский Е.Ф. при встрече на учении говорил мне:

— Вы поднимаете наши зенитные батареи по тревоге и не ставите меня в известность. Считаю, что такие действия с Вашей стороны являются неправильными. Это приказ Главкома Группы, — ответил я ему. Прошу ему и доложить об этом.

На разборе учения Маршал Советского Союза Гречко А.А. с похвалой отозвался о действиях зенитных средств. В частности он сказал:
Порой казалось, что шквальный огонь зенитных средств «Восточных» воспрещал бы действия авиации «Западных».

Такую оценку действия средств ПВО дал Главнокомандующий войсками Стран Варшавского Договора Маршал Гречко А.А.
В начале 1967 года мы узнали о болезни Министра обороны Маршала Советского Союза Малиновского Р.Я., а затем вскоре и о его смерти.
Новым Министром обороны был назначен Маршал Советского Союза Гречко А.А.

С началом конфликта на Ближнем Востоке, где, как известно, большая часть авиации Египта была уничтожена на аэродромах еще до ее взлета, генерал Кошевой П.К. пригласил к себе генерала Пстыго И.И. и меня и сказал: — А Вы, товарищ Левченко, оказались правы, что аэродромы нужно прикрывать с воздуха специальными средствами ПВО. Прошу Вас вместе с Иваном Ивановичем продумать этот вопрос и свои предложения доложить мне для представления Министру обороны.

Такие предложения нами были подготовлены и доложены Кошевому П.К. Нужно прямо сказать, что он этот вопрос решил очень оперативно. Москва согласилась с предложением Главнокомандующего Группой войск.
Началась подготовка к приему подразделений ПВО для непосредственного прикрытия аэродромов.

Позиции для этих подразделений были построены в кратчайшие сроки. Эту работу выполняли инженерно-саперные части общевойсковых соединений. Задачи им ставил лично Кошевой П.К. Нам с заместителем Главкома по строительству и расквартированию войск генералом Купцовым Б.И. было приказано установить строгий контроль за строительством огневых позиций и жилых домиков для размещения личного состава.
Петр Гаврилович, — говорил мне Купцов Б.И., Вы меня окончательно ограбили. Теперь мне придется просить власти ГДР отпускать нам строительные материалы в кредит.

Вот и хорошо, — отвечал я Купцову Б.И.. Командование ВВС и ПВО ННА ГДР узнает о строительстве огневых позиций для прикрытия наших аэродромов и задумается над тем, как прикрыть от ударов с воздуха свои аэродромы. Вскоре Кошевой П.К. убыл в Москву на совещание. Через несколько дней он возвратился и сообщил нам сроки прибытия новых подразделений ПВО. Одновременно указал Пстыго о необходимости строительства укрытий для самолетов на аэродромах.
С прибытием новых подразделений ПВО огневые позиции в районах аэродромов уже были построены и поэтому через несколько дней сходу заступили на боевое дежурство.

По образцу Группы войск в ВВС и ПВО ННА ГДР начались проводиться аналогичные мероприятия.

Одновременно с прикрытием аэродромов в Группе войск начали проводиться и другие работы по усилению системы ПВО. Эта работа решением Военного Совета была поручена мне, генералу Купцову Б.И. и генералу Козлову М.М. Свою работу мы начали с проведением рекогносцировки, которая проводилась несколько дней и после утверждения наших предложений началась подготовительная работа к приему в Группу войск новых зенитных ракетных комплексов взамен старой зенитной артиллерийской техники.

Вся эта работа потребовала значительно большего времени. Главком Кошевой П.К. требовал строить капитально и добротно.
В качестве образца вначале было построено одно место дислокации для части ПВО с новой техникой. На это место прибыл генерал Кошевой П.К.

Он пригласил сюда же командующих и начальников войск ПВО объединений. Осмотрев все места для расположения личного состава и техники, Главком сказал командующим и начальникам войск ПВО объединений: — Лучше строить можно, а хуже — нельзя!

После этого в объединениях начались строительные работы для новых частей ПВО. Мы с генералом Купцовым Б.И. осуществляли постоянный контроль за ходом работ.

Через некоторое время из Москвы прибыла комиссия и доложила Главкому, что у них имеются данные, которые свидетельствуют о больших излишествах в строительстве для новых частей ПВО.
Нам с генералом Купцовым Б.И. было приказано сопровождать московскую комиссию и доказать им, что в Группе войск все делается по разработанному проекту КЭУ Министерства обороны.

Для подкрепления на место строительства мы вызвали представителей из объединения генерал-лейтенанта Куркоткина С.К.

К сожалению, нам не удалось доказать комиссии об отсутствии всяких излишеств в строительстве нового военного городка. Об этом мы доложили Кошевому П.К. Он в несколько раздраженном тоне сказал нам:
Приезжайте вместе с московской комиссией ко мне.

В кабинете Главкома состоялся довольно неприятный разговор с комиссией. Наконец-то Кошевой П.К. не выдержал, снял телефонную трубку и попросил соединить его с Министром обороны Гречко А.А., с которым в нашем присутствии состоялся такой разговор:

Товарищ Министр обороны, докладывает Кошевой. К нам в Группу войск прибыла комиссия от Комаровского А.Н. и проверяет мою деятельность по строительству мест для новых частей ПВО. Так пусть эта комиссия садится на мое место и командует войсками Группы,
Какая комиссия? — спросил Гречко А.А. Кошевого П.К.
Комиссия от Комаровского А.Н. во главе с генералом Сазоновым А.А., — ответил ему Главком.

Отправьте ее в Москву, а я сейчас позвоню Комаровскому А.Н.
На этом все расследование московской комиссии излишеств в строительстве частей ПВО было закончено.

Вечером мы с Купцовым со всеми почестями поездом отправили комиссию в Москву. Председатель комиссии генерал Сазонов А.А. на вокзале нам сказал:

— Черт знает- что, тут получилась, какая-то несогласованность в работе нашего начальства.

На это мы ему ответили:

— Да, тут действительно произошло какое-то недоразумение. После отъезда комиссии нас вновь пригласил к себе Кошевой по этому-же вопросу и сказал:

— Вы там посмотрите, может быть действительно есть какие-то излишества в строительстве, так Вы в дальнейшем не делайте его. Предупредите об этом командующих объединений и начальников войск ПВО.

Все эти указания Главкома мы немедленно довели до всех командующих и начальников войск ПВО объединений. А при выезде на места строительства мы стали больше обращать внимания на вопросы, поднятые московской комиссией.

Главком Кошевой П.К. после событий на Ближнем Востоке еще больше начал уделять внимания вопросам противовоздушной обороны.
Однажды ночью он позвонил мне на квартиру и спросил:
Вы спите?

Да, — ответил я ему.

Ну, раз разбудил Вас, так вот что — давайте завтра с утра полетим еще раз по дежурным точкам средств ПВО и на аэродромы истребительной авиации, а заодно залетим и на радиотехнические посты ВВС и ПВО ННА ГДР. Вы там свяжитесь с генералом Шайбе и попросите его разрешения побывать у них на некоторых дежурных точках, — сказал мне Кошевой П.К.
Рано утром я позвонил генералу Г.Шайбе, командующему ВВС и ПВО ННА ГДР, который мне ответил:

Пожалуйста, товарищ генерал. Но я хотел бы лично встретить Главкома. Скажите, где и во сколько часов Вы будете у нас с Главкомом? — спросил генерал Г.Шайбе.

Я Вам несколько позже позвоню, — ответил я генералу Г.Шайбе.
Согласовав с генералом Кошевым П.K. маршрут полета и рассчитав время, я позвонил генералу Г.Шайбе и дал ему ответ на поставленные вопросы.
Примерно в 12 часов дня вместе с Главнокомандующим Кошевым П.К. мы прибыли на одну из позиций радиолокационных рот ННА ГДР. После того, как мы обошли все радиолокаторы и командный пункт роты, генерал Кошевой П.К. спросил генерала Г.Шайбе: А какая связь этой роты с ближайшими радиолокационными постами Группы войск?

Генерал Г.Шайбе тут же приказал вызвать по телефону соседние радиолокационные посты Группы войск и доложил Кошевому П.К.:
У нас все радиолокационные роты имеют прямую телефонную связь с соседними постами Группы войск. Кроме того, между постами мы обменялись также представителями для преодоления языкового барьера.
Вот это очень хорошо. Лично меня этот вопрос и беспокоил — можем ли мы взаимно обмениваться сведениями о воздушной обстановке, сказал Кошевой П.К.

Связь взаимодействия установлена также между соседними зенитными средствами и аэродромами истребительной авиации, — сказал генерал Г.Шайбе.

Поблагодарив генерала Г.Шайбе, Главнокомандующий Кошевой П.К. и я улетели на позиции дежурных средств ПВО Группы войск.
В вертолете Кошевой П.К. сказал мне: Это очень хорошо, что мы установили прямые телефонные связи в тактическом звене между войсками ПВО Группы и ВВС и ПВО ННА ГДР.

Это стоило нам большого труда, — ответил я Кошевому П.К.
Облетав несколько позиций дежурных средств ПВО Группы, мы прибыли в Магдебург.

На вертолетной площадке нам доложили, что в 12 часов дня в непосредственной близости от Магдебурга приземлился планер ФРГ.
Главком приказал мне поехать к месту приземления планера и установить, что это за планер, а потом выяснить, почему его никто из радиолокационных постов не наблюдал.

Я в сопровождении майора Чеснокова Ю.Т. — заместителя командира одной из частей ПВО (ныне генерал-лейтенант артиллерии — Командующий войсковой ПВО) прибыли в район приземления планера, где уже находилась местная полиция ГДР. Пилотом планера оказалась молодая довольно интересная девушка, которая тут же через переводчика задала мне вопрос: Вы, вероятно, тот генерал, по команде которого сбивают самолеты, случайно оказавшиеся на территории Восточной Германии?

Да! Вам удалось угадать, — ответил я ей. Но мы сбиваем только те боевые самолеты, которые перелетают на территорию ГДР и ведут разведку с воздуха мест расположения наших войск. Транспортные и военно-транспортные самолеты, летающие в воздушных коридорах ГДР по заявкам мы не сбиваем. А Вы, милая девушка, знаете об этих воздушных коридорах?
Нет, не знаю, — ответила она мне. А что будет теперь с моим планером? У меня никакой разведывательной аппаратуры нет.

Вы находитесь в руках местной полиции ГДР, с ней и решайте свою дальнейшую судьбу. На какой высоте Вы перелетели границу спросил я девушку из ФРГ, — Наверное, на высоте 100-150 метров, — ответила она.

Осмотрев конструкцию планера и попрощавшись с девушкой и полицией, мы с Чесноковым Ю.Т. уехали на ближайший радиолокационный пост.

На этом посту мы выяснили, что перелет планера дежурный радиолокатор видел и своевременно донес об этом на пункт управления роты, где дежурный офицер из-за слабой отметки на экране радиолокатора принял решение не докладывать о нарушении воздушной целью государственной границы ГДР.

Все это было доложено Главкому, который приказал Командующему и Начальнику войск ПВО объединения детально разобраться и виновных наказать.

Кто находится в постоянной боевой готовности, тот не позволит безнаказанно действовать авиации противника. Вот Вам пример. Противовоздушная оборона Севастополя смогла противопоставить фашистской авиации 22 июня 1941 года.

Организованный огонь зенитных средств и своевременный ввод в бой истребительной авиации не позволили фашистской авиации вывести из строя военно-морскую базу и другие объекты Севастополя.

Для иллюстрации и подтверждения напряженности труда войск ПВО группы я позволю себе привести только одну — две цифры. В течение почти каждого года радиотехническими войсками группы обнаруживалось и проводилось в воздушных коридорах ГДР и на территории ФРГ около 160-170 тысяч воздушных целей, что в два-три раза больше, чем все войска противовоздушной обороны страны вместе взятые.

Время незаметно подошло к июню месяцу 1967 года. 25 июня у меня день рождения. Исполнялось 50 лет, полувековой юбилей. Обычно об этой дате говорят, что у людей наступает зрелый возраст. Если человек к этому возрасту ничего не достиг в своей жизни, то только чистая случайность может его поднять на поверхность общества. Мне не приходилось ни радоваться, ни сожалеть. Я находился у истоков золотой середины.

 

Об истории сотрудничества стран-членов Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) и государств-участников Варшавского договора в области развития средств и систем УВД, см. здесь >